Время шло, и Обжора с Глупышом становились всё более встревоженными. Мастер меча Сяо Чжань, этот глупый упрямец, решил играть со своей судьбой, думая, что так будет лучше для всех!
— Эй, дух дерева, твои заклинания точно работают? — спросил Обжора, недовольно зыркнув на У Цзе из-под густой чёлки. — Свечи почти догорели, а половина из них и вовсе пропала.
— Откуда я знаю?! Никто раньше такого не делал! — в таком же тоне ответил дух-демон. — Прошло уже больше восьми часов, мои силы на исходе. Я не могу поддерживать эту формацию так долго.
— А я могу только наблюдать, не в силах хоть чем-то помочь! — Обжора в отчаянии зажмурился и схватился за голову.
— Да будут с нами Амитабха, Авалокитешвара и все образы Будды западных Небес, — произнёс Глупыш, сложив руки в молитвенном жесте. — Если они вернутся целыми и невредимыми, Обжора перестанет есть мясо и будет использовать его только для подношений.
— Может, предложишь что-нибудь от себя для пожертвований, вместо того чтобы раздавать моё мясо? — хмуро взглянул на него демон.
— Тише, не мешай, — оборвал его хорёк. — У тебя аппетит гораздо больше, чем у меня. Это полностью насытит и удовлетворит всех Будд и божеств. Западные Небеса, Владыка Лао-Цзы… — невозмутимо продолжил читать Глупыш.
Части духовного поля стали осыпаться с ещё большей скоростью. То, что когда-то было лёгким покровом света, теперь превратилось во мрак и безжалостно разрушалось. Невидимые нити энергии, которые удерживали пространство, рвались, и вся хрупкая структура трещала по швам. Ван Ибо, стоящий в центре этого хаоса, ощущал всё возрастающую тревогу.
— А’Чжань, где ты? — позвал он в пустоту, не особо рассчитывая на ответ. — Я пришёл за тобой!
«Почему так внезапно всё изменилось? Где же выход?» — задавался вопросом Повелитель демонов, расправив крылья и взмыв ввысь. Он пытался отыскать Сяо Чжаня, пробиваясь сквозь мглу и раскаты грома.
В окружении обломков, не слишком далеко от Ван Ибо, Сяо Чжань с трудом собирал последние силы, чтобы послать во внешний мир душу бога Весны. Его сердце билось в ускоренном ритме, пытаясь преодолеть невидимое, но ощутимое давление духовного пространства.
Процесс сопровождался невыносимой физической и душевной болью. Он был подобен ощущениям от разрыва сердца и вызывал агонию. Казалось, что с Сяо Чжаня заживо сдирают кожу.
«Процесс расщепления души такой болезненный… — думал он, изо всех сил стараясь сохранить ясность сознания и удержаться на грани. Сяо Чжань осознавал, что в конце концов ему придётся принять боль и отпустить душу бога Весны. — Кажется, будто моя душа обожжена, раздавлена и рассечена на части…»
— Меня уносит! — раздался испуганный детский голос откуда-то сверху. — Эй, не делай этого! Остановись!
Мальчик пытался выбраться из широкой воронки, которую создавал Сяо Чжань своей аурой.
— Это так больно, — прошептал Сяо Чжань, на мгновение справившись с мраком, который застилал ему глаза. — Так больно, что хочется кого-нибудь позвать. Но мне не к кому обратиться… Прошу, приди и освободи меня. Утешь меня… Покончи со мной…
В какой-то момент он утратил способность мыслить, так как острая боль пронзила его душу. Сяо Чжань пытался ухватиться за хоть какую-то искорку сознания, но она исчезла, словно лёгкий дымок, оставив его в новом круге страданий и пустоты.
Подчиняясь этой силе, он был беспомощен и не имел ни опоры, ни надежды, падая все глубже в бездну.
Внезапно падение остановилось, и болезненные приступы прекратились. «Что происходит? Расщепление души остановлено?» — подумал Сяо Чжань, в панике пытаясь осмотреться, но был мгновенно скован связующим заклинанием. «Эта знакомая демоническая аура и способ удержания…»
— Ах, какой огромный зверь! — воскликнул с восторгом маленький бог Весны откуда-то сверху.
— А’Чжань, что за ребячество? — спросил Ван Ибо, обнимая своего возлюбленного за плечи. — Тебя было так трудно здесь отыскать.
«Это не иллюзия», — подумал Сяо Чжань, с лёгкой досадой осознавая, что вцепился в запястье Ван Ибо, словно утопающий в спасительную соломинку. — «Но как он мог оказаться в моём духовном пространстве?»
— Как ты здесь оказался? — спросил он у демона.
— Думаешь, сейчас подходящее время для вопросов? Нам нужно срочно возвращаться!
— Ибо, пожалуйста, не сердись и выслушай меня.
Сяо Чжань с решимостью покачал головой и, взглянув в лицо Повелителя демонов, указал на ребёнка.
— Я нашёл твоего весеннего бога, — произнес он. — И хотя он ещё совсем маленький, ты всё равно сможешь быть счастлив.
— Что это за белый шар? — нахмурился Ван Ибо, не выказав ни малейшей радости. — Не пытайся опять меня обмануть.
— Так он меня не видит! — воскликнул малыш. — Что ж, это немного разочаровывает.
— Сяо Чжань, не смей менять тему! — продолжал Ван Ибо, приближая своё лицо к его лицу. — Ты сказал мне жестокие слова, полные ревности. Каждая фраза пронзала моё сердце, словно «Кара девяти Небес». Ты не дал мне возможности объясниться и просто сбежал. Ты хотел, чтобы я умер от гнева?
— Это не так! Я сделал всё это только ради тебя!
— К хренам собачьим всё это! — заорал Ван Ибо. — Ты два столетия развивал безэмоциональное совершенство и никогда не признавался в своих истинных желаниях. Очевидно, что у тебя нежная душа, но ты ведёшь себя как холодный и бесчувственный болван!
— Однако я такой же безнадежный трус, как и ты, — продолжил он тихо. — Трусливый влюблённый дурак и прошу у тебя прощения. В прошлом я боялся посмотреть правде в глаза и в этом признаться. Но любовь держать в себе невыносимо. Я тебя люблю. Люблю несмотря ни на что. Мне всё равно, пробудился ты или нет, я люблю твою неполную душу.
Ван Ибо взял его лицо в свои ладони и посмотрел в глаза.
— Я люблю твоё несовершенство! Всё-всё люблю. Понимаешь?
Сердце Сяо Чжаня наполнилось бурей эмоций, а дыхание стало прерывистым. Он подумал: «Ван Ибо так часто повторяет эти слова, что, кажется, в них заключена вся его страстная любовь. Но что происходит со мной? Я словно готов взорваться от переполняющих меня чувств».
Он отвернулся, закусил губу и бесстрашно встретил свои слезы. «Я не должен так поступать, — думал Сяо Чжань, пробираясь сквозь бурю сокрушительных эмоций. — Это неправильно. Но если Ван Ибо осмелился, то почему я не могу?»
— Милый, посмотри на меня, — Ван Ибо взял его за запястья и развернул к себе лицом. — У каждого есть желания и эмоции. Их не надо стыдиться. Что в этом плохого? Прошу, скажи о том, что ты хочешь, что в себе держишь.
В глазах Сяо Чжаня читалась уязвимость, обнажая перед демоном бездну глубокой душевной боли. Он был готов был освободиться от всех своих ограничений, и Ван Ибо стал свидетелем этих мгновений.
— Ван Ибо… Ты мне нравишься. Каждый раз, когда я думал о тебе, у меня болело сердце. Я ни разу не пожалел о встрече с тобой. Ты мне очень, очень нравишься.
Его голос звучал чисто и искренне, а имя «Ван Ибо» казалось вибрировало нежностью даже в каплях слёз.
— Наконец-то, хоть раз в жизни ты был откровенен.
Повелитель демонов положил руки на пояс Сяо Чжаня, и тот, словно испуганная птица, замер. Дыхание перехватило, но он продолжал говорить:
— Мои чувства были полны отчаяния и в то же время сладости. Я не мог перестать думать о тебе, Ибо. Так вот, оказывается, что чувствует влюблённый человек.
— Мой любимый, единственный, — прошептал Ван Ибо, нежно обнимая его. — Теперь, когда мы прояснили наши чувства, разве не просто будет решить всё остальное? Я заберу тебя отсюда прямо сейчас.
— Нет, — твердо сказал Сяо Чжань и отстранился. — Я рад, что мы выяснили о нашей взаимности, но это никак не решит проблему. Я уже нашёл весеннего бога, и именно его ты должен вернуть. И хоть он совсем маленький и глупый, говорить такие вещи в его присутствии…
— Что ты хочешь этим сказать? — недоумённо посмотрел на него Ван Ибо. — Где бог Весны?
— Хм, ты говоришь обо мне? — спросил ребёнок Сяо Чжаня, сидя прямо в воздухе над их головами. — По-моему, самый глупый человек в мире — это ты. Подумай о том, кто я и кто ты. Что ты сам сделал двести лет назад? Ты уже должен был об этом вспомнить!
«Он разговаривает с шариком света? — обеспокоенно подумал Ван Ибо. — Не повредилось бы его сознание.»
«Что я делал двести лет назад? — спрашивал себя Сяо Чжань, слегка опешив. — В это время я…»
В центре просторной комнаты, освещённой нежными пастельными тонами и тонкими лучами света, проникающими сквозь традиционные узоры на дверях, на шёлковом ковре лежал мальчик. Рядом с ним в почтительной позе склонился мужчина, облачённый в клановые одежды из плотного светлого шёлка.
— Мой господин, бог Весны, я, Лянь Сюэ, мастер клана Тянь Сюань, приветствую вас, — произнес он, с почтением взирая на призрачную фигуру прекрасного юноши с большими глубокими глазами и снежными волосами, которая парила перед ним в воздухе. — Я не ведал, что этот ребёнок был вашим воплощением, и почти перестроил его душу. К счастью, моя попытка не увенчалась успехом, иначе даже сотня дарованных мне смертей не смогла бы искупить мой грех.
— Нет наказания для того, кто хотел помочь от чистого сердца, — улыбнулся юноша. — Напротив, это я должен поблагодарить доброго господина Лянь Сюэ за спасение моего смертного тела.
— Я не достоин вашей похвалы, — с сожалением произнёс глава клана, покачав головой. — К счастью, у меня оставалось немного оживляющего благовония, и я смог спасти мальчика. Однако, его смертное тело не способно вместить вашу божественную силу и сущность. Даже простое переживание эмоций может привести к его гибели. И в следующий раз, когда это произойдёт, я уже не смогу его спасти.
— Это цена за то, что я пошел против воли Небес и перевоплотился. К тому же моя сила духа случайно пробудилась и оказала огромное влияние на хрупкое смертное тело. Это произошло потому, что я услышал о гибели своего глупого большого кота, — всхлипнул бог Весны. — Я так разволновался, что не смог себя контролировать, упал на землю и перестал дышать. Какой позор…
— Мой господин, бог Весны, — с благоговением произнес Лянь Сюэ, — обладает богатым эмоциональным миром. Он способен сострадать даже к увядающим цветам. Чем я могу помочь вам?
— Я много думал об этом, — вздохнул бог Весны, переводя взгляд на своё хрупкое тело. — Прежде чем Ван Ибо сможет перевоплотиться, пройдёт примерно тысяча лет. Сейчас мне нет и четырёх лет, как человеческой реинкарнации. Мне предстоит долгое ожидание, и при этом я не могу испытывать никаких эмоций. Как ребёнок, на плечах которого лежит огромное бремя…
Он замолчал и, не отрывая взгляда от мальчика, погрузился в свои мысли. В комнате разлился нежный аромат цветущих деревьев, создавая иллюзию весеннего сада. Голоса птиц, шум прибоя и шелест листвы сливались в единое природное звучание, а в сочетании с тонким ароматом цветов создавалось ощущение полной гармонии.
— Я же просил его подождать, — тихо и с сожалением произнёс Сяо Чжань. — Если бы Ван Ибо захотел сбежать, то, очевидно, клан Богов не смог бы его убить. Как же глупо он поступил, предпочтя смерть…
Я нашёл единственный способ, который мне подходит: использовать силу «тяньшу», чтобы запечатать свою душу и оставить в этом теле лишь малую часть сознания. Тогда я буду неотличим от обычного человека. Конечно, из-за отсутствия эмоций есть риск стать тупым болваном, поэтому мне придётся попросить мастера Лянь Сюэ сохранить эту тайну и в дальнейшем наставлять меня.
Бог Весны вопросительно взглянул на заклинателя, и тот, соглашаясь, кивнул и низко поклонился.
— Почту за честь и приложу все усилия. Однако, если вы сделаете это, то потеряете все семь эмоций, божественную силу и воспоминания. И кто же тогда снимет печать?
— Это действительно серьёзная проблема, — бог Весны переместился к своему телу и с задумчивым видом его осмотрел. — Реинкарнация Ван Ибо произойдёт не скоро. Сначала я буду спать пятьсот лет, а когда придёт время, печать спадёт сама собой. К тому моменту моё тело должно стать достаточно сильным, чтобы выдержать столкновение с моей душой и божественной силой.
— Что, если вы вовремя не проснётесь? — с тревогой спросил Лянь Сюэ.
— Мы с Ван Ибо связаны судьбой, — ответил Сяо Чжань с мечтательной полуулыбкой. — Когда я снова увижу его, все мои чувства — радость, гнев, беспокойство, задумчивость, печаль, страх и испуг — вернутся, и печать будет сломана.*
Сяо Чжань, очнувшись от воспоминаний, обратил свой взгляд на ребёнка.
— Это значит, что ты… — медленно начал он, уже предчувствуя ответ на свой вопрос.
— Да, я тот, кто был запечатан на двести лет, — подтвердил бог Весны. — Во мне заключены твоя душа, семь эмоций, воспоминания и божественная сила. Проще говоря, я — это ты.
Примечание: *семь эмоций, основанных на китайской философии. "Страх" и "Испуг" также имеют разницу.
Ага. Это здорово. Действительно, можно причинить вред словами, но и их отсутствием можно причинить ещё больший вред, иногда.
ОтветитьУдалитьСпасибо, жду продолжения.
Спасибо! Это точно, недосказанность порождает сомнения.
УдалитьХвала Небесам! Чжань жив, Ибо рядом и они признались друг другу! (пищу от восторга 🥰)
ОтветитьУдалитьНо как же всё сложно и запутано! Но они вместе. Ибо Чжаня точно теперь не отпустит! 😊 Сейчас им нужно как-то выбираться! Сколько ещё Дух сможет удерживать пространство?....
Наконец они прояснили чувства друг к другу. Долго же они к этому шли. Ну хотя бы Чжань уверился в том что он и есть бог Весны и не придется жертвовать своей душой.
Удалить